Следственный комитет России (СКР) расследует уголовное дело о покушении на крупное мошенничество в рамках исполнения госконтракта на производство торпед в ОАО «Завод «Дагдизель»».

Вместо новых торпед, за которые Минобороны был уплачен аванс 2,7 млрд руб., предприятие попыталось выпустить изделия из бывших в употреблении комплектующих, а неосвоенные средства использовало в качестве коммерческого кредита. После вмешательства Главной военной прокуратуры (ГВП) контракт был расторгнут, деньги возвращены военным, а «Дагдизель» по решению суда обязали выплатить заказчику крупную неустойку.

Уголовное дело следственное управление СКР по Дагестану возбудило по ст. 30 и ч. 4 ст. 159 УК РФ (покушение на мошенничество в особо крупном размере, совершенное организованной группой). В его основу легли материалы военной прокуратуры, которая в рамках исполнения поручения президента России проверила выполнение оборонного заказа по производству и поставке торпед для нужд ВМФ в расположенном в дагестанском городе Каспийске ОАО «Завод «Дагдизель»». Поскольку, как посчитали гражданские следователи, в махинациях были замешаны и военнослужащие, дело передали в военное следственное управление СКР по Южному федеральному округу.

В апреле 2011 года между ОАО «Завод «Дагдизель»» и Минобороны РФ был заключен госконтракт N3/1/6/0215/ГГК-11-ДГОЗ на поставку универсальных самонаводящихся электрических торпед УСЭТ-80.

УСЭТ-80 разработана в ЦНИИ «Гидроприбор» (Санкт-Петербург) и принята на вооружение в 1980 году. Калибр — 533 мм. Длина — 7,9 м, масса — 2 тонны. Скорость — 48 узлов, дальность — 18 км. Боевая часть — 200-300 кг. Глубина хода — до 1 тыс. м. Оснащена серебряно-цинковой батареей и двухканальной системой наведения. Такими торпедами вооружались подводные лодки проектов 945 («Барракуда»), 945А («Кондор»), 971 («Щука-Б»), 877 («Палтус»), 677 («Лада»). Торпеду планируется использовать на АПЛ четвертого поколения проекта 885 («Ясень»). Стоимость одной торпеды превышает 43 млн руб.

Согласно контракту и приложениям к нему, до 25 ноября 2011 года Минобороны должно было получить первые 40 торпед, а в 2012-2013 годах еще 80 подобных изделий. Общая стоимость трехлетнего контракта составляла 5,18 млрд руб. Уплатив аванс за первые два года в размере 2,7 млрд руб., военное ведомство торпед из Дагестана так и не получило. 

В результате Минобороны и поддержавшая его прокуратура обратились в арбитражный суд, требуя от «Дагдизеля» возврата аванса, расторжения контракта, а также уплаты неустойки в размере 218 млн руб. и штрафа 81,4 млн руб. В ходе разбирательства, которое велось в арбитражном суде Москвы, исковые требования к «Дагдизелю» со стороны военных выросли до 526 млн руб. за счет увеличения суммы неустойки.

В суде ответчики, доказывая свою невиновность в срыве госконтракта, ссылались на его же условия. Договором, в частности, не допускалось при выпуске торпед использование комплектующих, изготовленных ранее 2010 года. Представители завода указали, что, не имея возможности самостоятельно заменить снятый с производства двигатель ДП-З1У другим, обратились в Минобороны с просьбой сообщить, какая организация выпускает указанные двигатели. Однако лишь в августе 2012 года Минобороны дало указание их прежнему производителю — ОАО «Электросила» — передать комплект конструкторской документации на электродвигатели ОАО «Концерн морское подводное оружие «Гидроприбор»», а оно направило документацию в ОАО «Двигатель». С ним и был заключен контракт на выпуск торпедных двигателей.

Арбитраж удовлетворил требования Минобороны, но не в полном объеме, а на 222 млн руб. Следующий иск о расторжении госконтракта и возвращении аванса в размере 2,7 млрд руб. был снят с производства. Как пояснили в ГВП, это связано с тем, что контракт был расторгнут в добровольном порядке, а средства — возвращены.

Вместе с тем в ходе прокурорской проверки выяснилось, что, выиграв конкурс на производство торпед, «Дагдизель» с самого начала не мог выполнить его условия. Полученные в качестве аванса средства Минобороны были размещены руководством предприятия на депозитах в банках и пущены на хозяйственные нужды (кстати, за использование «Дагдизелем» авансовых средств как коммерческого кредита арбитраж взыскал с предприятия 122,4 млн руб.). Торпеды же попытались собирать из бывших в употреблении материалов, на которые изготовили новые маркировки. 

«Функционеры этого завода не только не озадачились исполнением договора, но и решили получить дополнительную выгоду. При сборке новых торпед они планировали использовать старые комплектующие с истекшими сроками хранения, некоторые из них неизвестного происхождения. В итоге на флот могло попасть оружие сомнительной боеготовности, но противоправная деятельность функционеров была вовремя пресечена военными прокурорами»,— отметили в ГВП.

Напомним, что ранее бывший первый замминистра обороны Александр Сухоруков заявлял «Ъ», что «по результатам выполнения оборонзаказа в 2011 году завод «Дагдизель» не выполнил поставку образцов по условиям заключенных госконтрактов» (см. «Ъ» от 21 марта 2012 года). А по версии источника «Ъ» в Минобороны, «Дагдизель» является одним из самых проблемных поставщиков ведомства, причем связано это не только с неисполнением контрактов в указанные сроки, но и с «несоответствием заказываемых изделий заложенным в техзаданиях требованиям». 

Руководители ОАО «Завод «Дагдизель»» от комментариев воздержались. Известно, что решения арбитражного суда Москвы по искам Минобороны и прокуроров обжалуются юристами предприятия в федеральных судах.

В то же время, как пояснил «Ъ» на условиях анонимности источник в военно-промышленном комплексе, заключая в апреле 2011 года контракт, Минобороны само создало ситуацию, в которой завод никак не мог выполнить его условия. Первую партию торпед «Дагдизель» должен был поставить уже до конца ноября 2011 года, однако документации по двигателю ДП-31У был дан ход лишь летом прошлого года. «А ведь хозяином документации является именно Минобороны,— сказал источник,— и если бы в ведомстве не волокитили этот вопрос, заводу не пришлось бы сейчас возвращать деньги и платить неустойку. «Дагдизель» и так все эти годы борется за выживаемость, поскольку существует только на оборонные заказы, а тут такой удар, да еще со стороны единственного заказчика».

Источник: «Коммерсантъ»